Рефлексивная двусмысленость с типикой рацональности

Автор: Генисаретский О.И.

Полагая формальную (структурную) рациональность, мы допускаем двусмысленность, которая может оказаться плодотворной.

Как формальная, она, с одной стороны, - по четверочину Аристотеля, - соположена с действующей (мотивационной), конечной (целевой) и материальной рациональностями.

С другой, она же соотнесена с типологией М.Вебера, то есть с традиционной, ценностной, целевой (функциональной) и аффективной (психопрактической) рацональностями[1].

С третьей, откуда и возникает подозрение в двусмысленности, можно полагать, что всякая рациональность - формальна. И если с этим согласится, то можно утверждать, что формальная рациональность позиционируема как фигура рефлектированного рационализма.

Формальная рациональность констистентна и в её составе можно обнаружить различные форматы и, аналитически оценив их на качество и степень рациональности, переформатировать.

К числу таких  форматов можно гипотетически отнести:

·       институты (институциональные структуры),

·       культурные формы, разного рода означающие,

·       архетипы, праобразы, парадигмы, категории, систенмные классы, гологены и пр.,

·       оргструктуры, взятые в корпоративном наклонении,

·       мыследеятельные позиционно-коопратаиные структуры,

·       структуры интерсубъективности (сетевые коммутативы)

·       и разного рода котерминальности.

    Кроме того, при соотнесении процепции/инкультурации с субкреацией обнаружилось, что имеет смысл говорить о собственной креативности культуры.

    Откуда следует, что культуро-формативный анализ может иметь дело не только с репродуктивной (миметической), но и с креативной рациональностью, которую отнюдь не стоит отождествлять с инновационностью.

Творчество, по сути своей, не связано роковым образом с обновлением, с установкой-на-новое. Обновление – это скорее эпифеномен, сопутствующий эффект, чем цель творчества.

Культурно-формативный подход как одно из оснований культурной политики.

Возвращаясь к теме процепция/инкультурация, можно видеть, что свойственный культуре креативный синергезис может быть выведен из под антитрансцендентальной критки Делёза/Гватари.

Метафора трансцендентной функции - внешнее управление (и транстаксия).

Креативность культурного синергезиса - как раз в силу того, что форматы не есть ни внешние, ни внутренние формы - не подпадают под различение имманентного/трасцендентного. Так дело выглядит лишь при принятии концепта “внутренней формы”.

Это скорее уж креативность того самого хаоса ( полноты/пустоты, мировой среды, как совокуплённости всех возможных миров), которые, согласно Делёзу/Гватари, прячутся за оболочкой планов и плантумом как таковым.

Так вот, мне теперь кажется, что эта промыслительно-творческая придержка-подвижка может служить поддержкой перфективно-акмеистической той антропологии помысла, которая была предъявлена в статье “Окрест вершин”.