Собственная креативность культуры

Слегка изменив максиме про «святую простоту», а именно приняв подстановку «cogito > мышление», можно согласиться с утверждением Делёза/Гватари о том, что “благодаря cogito появилась возможность трактовать план имманенции как поле сознания»[1].

Тогда имманентное мы сможем понимать как:

-         находящееся на своей почве (или: в своей среде) и сама эта почва (среда);

-         внутреннее по отношению к границе/горизонту, отделяющих эту среду, этот мир — от иного мира и иной сред.;

А действие имманенции, приведения к имманентному как:

-         захват, схватывание, сворачивание внутрь, складывание;

-         находку, обнаружение (как свойского, принадлежащего своему миру);

-         достоверную самоналичность, «втемяшенное», теменное присутствие.

Если далее процепцию/инкультурацию трактовать как схватывание/закачку (внутрь), то станет ясно, что речь идет о собственной креативности культуры, в отличии, скажем, от творчества внутри культуры или в условиях культуры.

В этом, в частности, и был смысл анамнезиса, подражания праобразам, и творчества/претворения (субкреации — по Дж. Р. Толкиену).

К сказанному добавим, что констатация имманентной креативности культуры равнозначна суждению о разрастании тела культуры как о цивилизационном императиве.

 18.01.2001

---

[1]  Ж. Делез, Ф. Гватари. Что такое философия? М., 2000. С. 62.