Человек и его ответственность перед религией и бытием

Прежняя моя заметка затронула философию Хайдеггера. Но вновь я больше говорил о пространстве. Хотелось бы сейчас приступить к обсуждению некоторых проблем онтологии Человека в двух его модусах: секулярном и религиозном. В качестве своеобразного меры бытийствования человека я избираю понятие ответственности.

Ответственность одна из центральных категорий осознанного бытийствования человека, человека осознавшего свою жизнь как Путь, религиозный Путь. Но существуют люди, живущие вне рамок ответственности за то, что происходит с ними, с близкими, со страной, с миром. Понятие ответственности имеет и внерелигиозный характер. Характерно то, что многие современные симпозиумы, конференции включают в свое название понятие responsibility, ответственности современного человека пред вызовами времени, его судьбы как личности и совокупного человека, гражданина мира.

Поэтому было бы логичным отдать должное Хайдеггеру и обсудить нашу тему в его терминах взгляда на существо онтологии и космологии. Сделать это следует не только из чувства почтения к великому мыслителю. Известно, сколь решительное влияние на мировую мысль оказала немецкая философия. Я предлагаю обратиться к весьма объемному понятию Dasein, воспетому Мартином Хайдеггером, в связи с основной темой нашего разговора. В феноменологическом ракурсе ответственность человека обсуждается в рамках экзистенциальной позиции пред миром, открытом человеку вне зависимости от его этических позиций. Хайдеггер любил руководствоваться началами европейской культуры – греческой онтологией. Я предлагаю обратиться к греческой тематике, к одному мифу, оказавшему на европейскую культуру новейшего времени большое влияние.

1

Начну я с хорошо известного примера из греческой мифологии, с рассказа об Эдипе. Прежде чем обратиться непосредственно к фигуре Эдипа, я хочу сделать одно предуведомление. В зону ответственности человека любой эпохи входит мысль. Скажу сразу, что мыслить следует не образами. Так порою учат. Напротив, мыслить следует в общем, в целом и, что самое главное, образами мысли. Еще раз подчеркну: мыслить следует не образами, а образами мысли. Если нет мысли, то и мыслить нечего, отсутствие мысленного образа – это хаос. Преодоление же хаоса является условием появления имманентного сознания и мышления, которое действует образами. Но вместе с возникновением предмысли, т. е. выхода из хаотического состояния возникает ответственность за право мыслить, мыслить не как-нибудь, а образами этой мысли.

Возьмем, к примеру, образ матери. Можно ли его мыслить? Я думаю, мысль об образе матери (и любом другом образе) не приведет к плодотворному результату. Но, если помыслить образ матери как функцию определенного образа мысли, то мы можем прийти к довольно интересным результатам. Помыслить нечто без обращения к самой мысли нельзя.

История Эдипа, пустившегося на поиски своих родителей, это – ответственность сына. Сына, который взял на себя ответственность помыслить о своем Я. Мысль Эдипа становится доминирующей во всех его злоключениях. На пути поиска родителей он преодолевает множество преград от убийства своего и непризнанного отца до разгадок головоломок Сфинкса. Родители прокололи Эдипу ноги у лодыжек. Само его имя означает "с опухшими ногами". Эдипа тянула земля – плохо ходил, но он ответственно пошел, пошел как ручей, как вода по той земле, которая тянула, приковывала его к себе. Ниже мы увидим, что акватическое начало имело ведущую роль в его личной судьбе. Вода преодолевала землю, прокладывала себе дорогу. В технике восточных единоборств стиль воды имеет основополагающее значение. Вода способна разрушить любую преграду.

Эдипа вела взятая на себя ответственность, которая может быть понята как категория его бытийствования, заставляющая его принимать все новые и новые шаги. Кстати, каждый новый шаг приближает его к смерти, но он этого не знает. Кстати, Эдип ушел в разверзшуюся землю, земля таки поглотили его. Личная, субъективная судьба, в конце концов, не смогла противостоять судьбе объективной. Отсюда вывод: человек может быть безответственным в своем ответственном выборе, противостоя заданному судьбой ходу времени и событий. Выбор человека диктует ответственность, положительный или отрицательный модус которой человеку чаще всего неизвестен. Ответственность диктует образы мысли человека, саму его мысль.

Следовательно, женитьба Эдипа на своей матери – это неуемное и ответственное стремление к ней, осуществление позиции ответствования перед самим собой. Это стремление к осуществлению своего акватического, а, следовательно, женского начала, ответственность пред своим типом субстанциальности. Ответственность есть форма и содержание мысли Эдипа. Это не просто стремление, а стремление-ответственность, ломающее все преграды. Ведь Эдип стал царем Фив и мужем свой матери не только в силу своей ответственности пред горожанами, а в силу с-течения обстоятельств  он оказался в этой роли. Стечение обстоятельств явилось функцией его ответственности, ибо он не мог не преодолеть все возникающие пред ним препятствия. Все, что произошло, никак не может быть связано с объективной судьбой, но только ответственностью, быть может, окрашенной в судьбоносные цвета. Можно согласиться только с одним: судьба приняла форму ответственности, став личностной, и, таким образом, вела Эдипа по своему пути. В таком случае возникает вопрос, что рождается сначала – ответственность или объективная судьба. Я думаю ответственность. Ответственность противостоит судьбе. Безответственного человека увлекают перипетии судьбы, голая воля, навязанная судьбой.

Ответственность – это неотъемлемость человека свершений. Помните, я говорил о горизонте свершений. Так вот ответственность и есть один из горизонтов свершений человека, ответственность вполне можно счесть и за один из базовых горизонтов бытийствования человека. Следовательно, ответственность составляет два плана существования человека: имманентный план сознания человека и план мышления образами ответственности.

Ответственность как категория, формирующая в человеке модусы его бытийствования. Ведь пространственные и временные характеристики, формирующие саму мысль о возможности понимания повествования мифа, входят в зону ответственности самого Эдипа, устремленного к матери. Прошлое, настоящее и будущее, все это образы мысли одного повествования. И, соответственно, Эдип есть центральный образ того образа мысли, которым занято повествование. А это повествование о трагической ответственности человека, не нашедшего должного отклика у судьбы. В рассказе об Эдипе ответственность и объективная судьба расходятся, идут по разным дорожкам, но к одной цели. Судьба не вела Эдипа, она забросила его, как ненужную вещь, или, по-другому, он сумел противостоять ей. Судьба не помогла ему сначала узнать отца, Эдип преодолел свое мужское начало (он не мог узнать отца, убил его и кто виноват?), судьба не помогла ему узнать мать (он на ней женился, утвердив свое женское начало и кто виноват?), Сфинкс задавал ему, по существу, бесполезные для понимания его сыновней природы и в это смысле трагические для него загадки (и кто виноват?). Но Эдип, не подозревая ни о чем, будучи сначала обманутым родителями (они оставили его младенцем и искалечили), обуреваемый ответственностью, шел вперед (кто виноват?). А шел он к смерти, к своей судьбе и она приняла эту смерть ни в чем не повинного человека, исполнившего до конца свое предназначение: быть до конца ответственным за свои поступки. Если Эдип являл собой динамичное начало, то судьба была в его случае исключительно пассивна, сам Эдип сделал своей ответственностью ее пассивной.

Фрейдовская интерпретация мифа об Эдипе и выявление им эдипова комплекса, на мой взгляд, предельно далека от внутренней содержательности самого мифа. У Эдипа не было никакого тайного комплекса, кроме ответственности перед самим собой и родителями. Эдип был обуян одним из горизонтов свершений, он был героем и делал то, что он вознамерился сделать, но вовсе не то к чему его обязывает Фрейд. В качестве примера я приведу еще один рассказ.

Согласно одной из версий мифа об Эдипе, родители оставляют его в ковчежке плыть по морю. Вот она в чистом виде его акватическая природа. Его подбирает пастух. Передает царю и т. д. Что это? Не история ли это Моисея? Мы не ошиблись, это действительно так не только потому, что мы находим знакомый сюжетный ход, а вернее – фабулу. Ведь Моисея тоже находят в ковчежке, который был оставлен в тростнике Нила. Кстати, имя Моисей связано с водой, акватическое имя.

Именно ответственность заставляет Моисея стать вождем евреев и вывести свой народ в Землю обетованную. И если Эдип пред входом в город отвечает на загадки Сфинкса, то Моисей ответствует пред Богом на горе Синай. И вновь знакомый сюжетный мотив: к Богу Моисея привела ответственность. Вместо города он входит в скинию (мишкан), который через много-много лет окажется иерусалимским Храмом. Храм стоит на ответственности вождей Израиля. Именно поэтому Бог не позволил Давиду построить Храм, он ведь не обладал должными этическими качествами, т. е. полной безответственностью за свои поступки, он убивал людей, разорял народы. А вот его сыну, мудрецу Шломо было даровано право построить иерусалимский Храм. И возвращение евреев из вавилонского плена и строительство Второго Храма основывалось на полноте взятой на себя ответственности евреев, чему во многом способствовала воля Кира и Дария. Следовательно, воля и ответственность стоят рядом, совсем близко друг к другу. Ведь ответственность Эдипа и Моисея полагалась целиком на их волю, без воли ответственность почти безоружна. Воля – это оружие ответственности.

Эдип и Моисей, таким образом, сравнимы, а мерой такого сравнения является их ответственность не только пред миром, но, прежде всего, пред самими собой. Интересно и то, что два сюжета связывают между собой, как одни сюжетные ходы и мотивы, так и общая топологическая логика развертывания сюжета. Топика, принцип вероятностной логики развития повествования – великая вещь, изобретенная Аристотелем. У Лосева существует хорошая интерпретация этой логики. Согласно этой логике, повествования об Эдипе и Моисее чересчур близки, чтобы можно было просто говорить об их сходстве. Быть может, в основе их лежал некий прасюжет единого происхождения. Ведь не зря ходили в древности упорные слухи о связи евреев и эллинов. Определенно можно говорить об их встрече в Египте. Единственное различие: если акватическая природа Эдипа привела его в бездну, то, напротив, Моисея она возвысила. Вода спадает под землю (мучения воды безграничны, сказал Гастон Башляр), и вода становится растворяющимся туманом, облаками, вода уходит в небеса. Вода предельно преходящая субстанция.

2

Теперь обсудим все сказанное еще более отвлеченно.

Начнем мы с напоминания: ответственность перед современным миром несет не религия, а человек, каждый отдельный человек. Ответственность – это концентрация моральных и физических сил человека пред самим собой и обществом. Ответственность – это присутствие должного. И даже отсутствие ответственности есть парадоксальное отсутствие ее присутствия. В человеке отсутствует то, что по необходимости должно в нем присутствовать.

Понятие присутствия должно пониматься онтологически, понятие присутствия означает то, что бытийствует, а, бытийствуя, прорастает своими корнями и расцветает, словно древо. Но человек религии (Homo religious) живет, согласно религиозным нормам, и его отношение к современным ценностям обусловлено религиозными нормами.

Перед Homo religious современный мир – это всегда tabula rasa. Скажем, современные права человека в религиозном сознании часто не совпадают с правами человека в секулярном мире. Dasein, присутствие человека в мире религии и мире современном – понятия различные. Иногда вступающие в конфликт друг с другом. Но почему и в чем коренится отличие Homo religious от Homo secularis?

Один весьма продвинутый в религиозном познании иранский мудрец в своих лекциях задает вопрос: «Что такое религия? Путь или цель?»  И сам же отвечает: «Религия – это Путь, ведущий к цели. Если бы не было бы Пути, человек не достиг бы цели» (Али Шариати). Из этого следует, что в жизненном арсенале Homo religious наличествуют два стратегических компонента, составляющих условия его жизнедеятельности – Путь и цель. Человеку на его жизненном Пути необходимо обрести цель, иначе его жизнь лишается необходимого смысла. А смысл его существования состоит в его Dasein, ответственном присутствии в этом и в потустороннем мире.

Мы говорим ответственность человека или ответственность религии. Но, что такое ответственность пред вызовом времени. Ответственность – это сущностная онтологическая позиция человека на вызов времени, и даже более того – позиция человека, преодолевшего время. Ведь человек не перестает нести ответственность и после прекращения векторного времени. Для религиозного человека его ответственность заключается в его ответе (response) на вопросы, возникающие на Пути к цели. Ответственность человека на вызов времени состоит в том, что он способен держать ответ, как перед самим собой, так и перед другими, и перед Богом. А потому Dasein религиозного человека во многом предопределен его возможностями ответственно ответить на поставленные ему вопросы. Иначе, его присутствие в этом мире превращается в безответственное существование ради существования, а не полновесного бытия.

Иудаизм, Христианство и Ислам различны по своей форме, но не по существу. На первый взгляд, о разном говорят и их Св. Писания. Однако онтологическая позиция ответственности иудея, христианина и мусульманина предельно близка. Каждый из них ответственен не только перед Богом и перед собой, но и перед тем миром, в котором он живет. Ибо каждый из них руководствуется в своей жизни Путем ответственности. Dasein такого человека – это одно из условий его ответственности в этом мире, существо его онтологической позиции.

Онтологическое чувство ответственности в полной мере отсутствует у Homo secularis. Причина достаточно ясна: современный человек, не обремененный обязательствами перед Богом, не знает, что такое духовный Путь. Следовательно, модус его ответственности носит, прежде всего, этический характер. Человек может быть хорошим, очень хорошим, он может быть филантропом, он может пожертвовать свое состояние бедным людям. Но у него, если он не религиозен, нет своего Пути. А, следовательно, нет и полной меры ответственности за судьбы мира и каждого человека в этом мире. Современный человек – это потребитель, лишенный чувства ответственности даже перед собой. Современный человек – это онтологический эгоист, ставящий свои собственные интересы выше своего же чувства ответственности. Такой человек ходит в синагогу, церковь и мечеть столь же безразлично и безответственно, как и в супермаркет. В одном случае он бесплатно покупает спасение (так ему кажется), а в другом за деньги покупает товар. Разница невелика.

Такой человек переживает время, а не живет в нем, ибо у него нет ответственности за течение времени. Если бы он знал в полной мере, что такое время, он бы ответственно боялся его. Не зря в разных религиозных традициях символом времени является змея. Время должно устрашать и его надо ответственно бояться.

Мы жили в стране, где онтологическое чувство ответственности перед собой и всем человечеством было нивелировано. Коммунистический режим лишил каждого человека, будь он иудеем, христианином или мусульманином, чувства космического хода времени, чувства ответственности за время, за прошлое и за будущее. Течение времени мы измеряли ручными или настенными часами. Кстати, в церквях (и даже в алтарях) и мечетях нередко висят часы, – это nonsense, там, где время измеряется вневременьем, часы, по меньшей мере, странны. Нам был начертан ложный, безответственный путь в коммунизм, ответственность каждого измерялась его собственными этическими качествами. Если же их не было, то вся ответственность за человека лежала на немногочисленных других – руководителях коммунистической партии.

И еще раз. Dasein религиозного человека целиком и полностью обусловлен степенью его ответственности на Пути к Богу. The joint position of Jewish. Christian and Muslim Mаn (извините за переход на инонаречие, так называлась одна конференция) основывается на отчетливом и ответственном ответе на встающие перед ним вопросы. Ответственность человека - это всегда твердая возможность дать правильный ответ на задаваемые человеку вопросы.

Несколько совсем не обязательных слов. Путин явно человек ответственный, но, как показывают современные события, его ответственность секулярна и сугубо личностна, несмотря на то, что он рьяно и прилюдно крестится. С другой стороны, его представления об ответственности перестают носить субъективный характер, но все больше и больше приобретают объективный. Он ответственно опрокидывает свое представление о власти на всех людей. Это – биовласть, объектом его представлений о власти становится жизнь других людей, которых он может знать и не знать. Тревожный симптом. Он объективирует свою дисциплинарную модель, которая уже сейчас все больше и больше становится не законной, ибо выходит за пределы постулируемой им же законности. То есть, и на самом деле – это безответственность.

После всего написанного я натолкнулся на интервью Александра Сокурова в связи с его новым фильмом о Ленине. И вот, что он говорит о власти: "Историческая безответственность органична для русских властителей. Об этом свидетельствует хотя бы количество войн, которые переживала Россия. Это подтверждает и наше время, ситуация на Кавказе в первую очередь. Классический пример того, что люди, которые руководят страной, не представляют  себе иного решения, нежели силовое, военное. Так всегда было в России" (Коммерсант, суббота, 21 апреля).

И скажу еще раз: недостаточно иметь волю, личную, спортивную, закаленную. Такая воля без чувства личной и социальной ответственности может породить тирана или, по крайней мере, очень жесткого, непримиримого человека. Я говорил выше, что воля является оружием ответственности. Но без ответственности воля обращается в слепое орудие власти. Такому человеку явно недостает женского, акватического начала ответственности, ведь ответственность женского рода.