События культурной жизни отражают процессы общественного развития, - и влияют на них. Во времена интенсивных перемен, как сейчас, когда мы нуждаемся в выверенных ориентирах развития, это влияние особенно усиливается.
Хотя культурное наследие прошлого, как и устремленное в будущее современное искусство декларативно признаются "ценнейшим достоянием" и одним из источников "здоровья общества" /2.0.90/ означает в том числе, что социально-культурные факторы наконец-то признаны столь же решавшими для ускорения развития, как и факторы научно-технические или организационно-управленческие. Тем более что расширение гласности и установка на демократизацию всех сфер жизни, составляющие самую суть перестройки, именно в художественной сфере успела проявиться с наибольшей наглядностью. Восстановление памяти о несправедливо забытых или замалчиваемых именах, обнародование произведений, годами и десятилетиями остававшихся неизвестными широкому читателю, - оздоровление жизни творческих союзов, поиск отвечающих сути творчества отношений между деятелями культуры и специалистами по социальному управлению, повышенное внимание к духовному наследию наших народов - вот некоторые признака давно ожидавшихся в искусстве перемен.
Разумеется, за первым периодом перемен должен последовать второй, более глубокий и долговременный. Речь идет о процессе расширения и усиления социальных функций культуры, о возрастании влияния на характер и направленность политических, экономических и экологических процессов в обществе /2; 4/.
В условиях интенсивной перестройки, когда многие звенья общественной жизни перестают воспроизводиться по инерции, когда они реконструируются иди даже проектируются заново, процесс создания, обращения и хранения культурных ценностей начинает играть столь же фундаментальную роль, что и процесс научно-технической революции. И только вместе взятые они способны противостоять организационно-технологическим псевдоморфозам развития и обеспечивать его гуманистическую направленность /70, с.24/.
Наиболее пронзившимися на сегодня можно считать следующие аспекты расширения и усиления функций культуры:
1. Прогрессирующая дифференциация таких, например, социальных функций, как охрана памятников, создание новых художественных ценностей, пропаганда классических произведений искусства прошлого и настоящего, организация досуга населения, его эстетическое воспитание, формирование художественно благоустроенной среда. Отсюда - творческий и научный поиск новых ценностей, форм реинтеграции обособляющихся функций в новое целостное состояние культуры; постоянные изменения смысла и содержания понятия "культура"; потребность в новых межведомственных или вневедомственных методах управления культурным процессом, адекватных текущему состоянию культуры /24/.
2. Обнаружение значимости различных исторических горизонтов, чрезвычайно важных для понимания протекающих в культуре процессов: например, в масштабах одного поколения, семидесятилетнего периода существования советского государства и культуры, двух-трех столетий модернизации русской культуры и, в несколько меньшем масштабе, сходных процессов в культурах других народов, населяющих нашу страну, наконец, в масштабе тысячелетних истоков всех наших культур. В каждом из горизонтов исторической жизни культуры устанавливается свое понимание преемственности, обнаруживается особый способ бытия художественных ценностей /29'.49/.
3. Одновременное существование целого ряда творческих концепций, дисциплин, изучающих жизнь культуры и наличие множества движений и сообществ, обладающих разными образами культура, благодаря этой повышенной рефлексивности культуры, возросшей роли концептуального” "умного" начала в ней становится особо очевидной фундаментальная роль культурного наследия, классических форм искусства и мифопоэтических традиций для реалистического самосознания культуры, для осуществления плодотворной культурной политики /30, 40; 55; 56/.
Все перечисленные процессы можно свести, с одной стороны, к увеличению разнообразия социально признанных культурных ценностей, творческих деятельностей, культурных услуг и образных сред, а с другой, к увеличению спектра принимаемых ими (для разных групп и типов личностей) поведенческих значений. Это центробежные процессы. В ответ на их действие в обществе начинает разрабатываться и осуществляться культурная политика, которая должна реалистически отражать сложившуюся культурную ситуацию и активно влиять на ее дальнейшее историческое развитие.
Вторая половина 80-х годов в художественном отношении - время на удивление многозначное. Сегодня в искусстве договаривается и допоказываются многое из того, что оставалось "не выясненным" в 60-е годы. Типологическая близость социальных ситуаций и средний возраст активно действующих мастеров культуры - ближайшие причины того, почему голос 60-х ныне столь силен. Но этим дело не ограничивается; обратная историческая перспектива уводит нас назад гораздо дальше - в художественное развитие 20-х годов (искусственно прерванное, по мнению многих, с наступлением 30-х). В стихию искусства "серебряного века", т.е. 10-е годы и т.д. Причем весь смысл нынешней демократизации культурной жизни многим видится в этой перспективе как беспрепятственная, всесторонняя реализация линии на реавангардизацию искусства. Любые сомнения в ее ценности воспринимаются как проявление косности и других пережитков 70-х или 30-х годов.
В то же время альтернативная авангарду линия культурно-экологических процессов, включавшая интерес к художественным и духовным ценностям традиционного народного и классического искусства, к музейным и внемузейным памятникам культуры и истории, к сокровищам традиционной культуры психологической деятельности и т.п., то есть все то, что тяготеет не к новизне, остроумию или бойкости общения, а скорее к глубине и чистоте, остается вне историософии "шестидесятников".
Для приверженцев культурно-экологической ориентации, вовсе не безразличных к обновительному пафосу как таковому, совершенно очевидно, что 60-е, 20-е, 10-е или предшествующие им годы - мнимые, иллюзорные точки отсчета для исторической типологии современного нам искусства. Какой смысл, например, называть характерное для нашего времени использование жанровых и стилистических форм архаического или развитого, но традиционного искусства прошлого "поставангардизмом", если именно авангардность и ее эстетические ценности программно отрицаются в таких исканиях? Понятнее ли будет современный интерес к бытовым, художественным, духовным ценностям региональных и этнокультурных традиций, осознание важности воспроизводственного, "хранительного" отношения к природным и культурным благам, если вновь концептуализировать его как "пассеизм", "традиционализм" или "консерватизм", пусть и с поставкой "нео"? Не попадаем ли мы при этом вновь, хотя и с обратной стороны, а ловушку авангардистских противопоставлений типа "пассеизм/футуризм", "традиционализм/модернизм" и т.д.?
Счет на десятилетия - это поколенческий ритм истории /37/. Очень важный, но отнюдь не единственный. К его ориентирам никак не сводится сегодня современное искусство - ни во внешнем, социологическом измерении, аи во внутреннем, духовном и идейном.
Перераспределительная фаза перестройки в культуре, движимая благородным пафосом восстановления справедливости, по законам нравственного самодвижения культуры уже сменяется следующей фазой. У нее иные проблемы - правдивая формула преемственности на всех исторических горизонтах культуры, в "большом времени", а не только в поколенческом; и - далее - вступление в права наследования завешанными традицией ценностями, не превращающее историю в ретро-шоу в не обнаруживающее себя в ней навязчивыми самозванцами.
Да, культура "так же необходима для существования человека, как и воздух, и вода, и растительный и тавотный мир", необходима "для его духовной оседлости, для его привязанности к родным местам, для его нравственной самодисциплины и социальности" /40, с.50/. Но конечно же эти аксиомы экологии культуры имеют в виду культуру высшей человеческой, духовной развитости. Важно быть уверенным, что говоря о "психологической перестройке людей" /5, с.4/, о "духовности механического труда" /9/ и повседневной, наполненной текущими заботами жизни, мы действительно имеем в виду "свободную сущность человека", право людей на "свободное общение", "добровольное объединение во имя разумных целей, общего блага, творчества и созидания", что мы будем отстаивать "уникальность каждого народа, каждой культуры", будем опираться на "богатство их возможностей, которые должны получить условия реализации в труде, искусстве, семье, познании, общении, поиске истины", что будет выработана культурная политика, достойная "достигнутого уровня знания, культуры, цивилизации" /31, с.З/.
Объясняя причины того, почему "снизились критерии в оценке художественного творчества", как возникла эрозия ведомственной некомпетентности в руководстве художественным процессом, критики констатируют; произошло это потому, что "иерархия культурных ценностей уступала место должностной иерархии" /50/ и сложилась порочная, двойная этика культуры, в которой "недосягаемые образцы" искусства вспоминались только в парадных воздыханиях и академических ссылках, а для повседневного культурного обихода довольствовались сниженными критериями, приспособленными к временным лидерам и кумирам. Возвращение же в "большое время" культуры - это прежде всего согласие мерить свои деяния его мерками”.
Пока же, переступив порог второй фазы перестройки, "мы оказались не готовы к глубокой аналитической работа, не готовы как профессионально, так и организационно" /5, с.4/. Эти слова, оказанные на VХ съезде Союза журналистов СССР, относятся ко всем областям культуры. "Новое мышление" в условиях усиления роли культуры - это на только смелое, справедливое мышление, но и мышление (пронизанного "вечными ценностями человечества" /I9/, памятью о "вечной абсолютной ценноости человеческой жизни", о том, что "каждый человек - потенциальное чудо", памятью, "перед которой обязали отступать любые частные, локальные, групповые, национальные, региональные интересы" /3I/. Мышления, защищенное "культурой несогласия" /9/, но устремленной к "добровольному содружеству, высшему единству, к органической цельности" /31,с.4/.
Выработка такого мышления, его рост на почве текущей художественной жизни, конечно, дело не простое и не быстрое. Но и потребность в нем не безосновательна. Она питается самой культурой, поскольку в ной, как писал когда-то А. Н. Веселовский, "ничто великое, знаменательное, однажды проявившееся в жизни не исчезает бесследно, но только на время скрываем свою силу чтобы снова проявить их в минута крайней безвыходной, опасности" . И другой источник этой потребности: явная и по многим признакам ощущаемая потребность многих людей, всего народа в более разнообразной, содержательной, художественно благоустроенной и духовно насыщенной, осмысленной жизни, осознающей себя о помощью чувства прекрасного, возвышенного и самобытного.
Ниже будет показано, что ориентация на "историческое дальнодействие", на пласты "большого времени" вовсе не составляет функциональной альтернативы ориентации на "близко действие", ибо принадлежат ока к разным историческим горизонтам культуры. Все ритмы исторического времени присутствуют в живом настоящем, одновременно поднимаясь над его поверхностью и уходя в глубину, поглощая друг друга или усиливая.
Основная альтернатива нынешней творческой ситуации, рассматриваемая в предлагаемом обзоре, - в другом. С одной стороны, потребность в выработке реалистической, активной культурной политики (в условиях усиления социальных функций культуры) вызывает повышенную рефлексивности творческих инициатив, их концептуальность и программность, оцениваемую по критериям системного подхода, а о другой, они же воспринимаются как мертвящая, убивающая живой дух культуры псевдоморфоза и порождают альтернативный процесс оживления, одушевления-анимации культуры.
Термин анимация уже употреблялся в советской литературе, посвященной экологии культуры, культурно-просветительной работе и средовому дизайну. Им обозначается творческая, проектная или воспитательная активность, направленная на целостное человеческое освоение каких-то средовых ситуаций, процессов и структур, из которых почему-либо "ушла" бывшая в них жизнь и в которые нудно ее "вдохнуть" /58, с. б/. Благодаря анимации эти ситуации, процессы и структуры, мыслимые, производимые и управляемые сколь угодно абстрактно, становятся обитаемыми, "бытоносными".
Обитание, обитаемость - важнейшие символы эпохи научно-технической революции, апологического кризиса и выявления новой роли культуры.
Структура предлагаемого обзора определяется обозначенной альтернативой. В первой части его рассматриваются вопросы, связанные о повышенной концептуализацией художественного творчества. Здесь показано, что каждой творческой, художественной или критической концепции может быть поставлен в соответствие особый культурно-антропологический объект - аксиоматическое состояние сознания/воли художника, проявляющееся в мире творимого произведения в виде его основной ценностной интонации, колорита, аксиологического фона, а в пире культуры - как ее аксиоматика, носителем которой в потоке исторического времени является традиция. Во второй части обзора речь идет о различных поэтиках, трактуемых как концептуализируемые схемы духовно-практического опыта художника, и об использовании их в наблюдаемых сегодня процессах по анимации культуры.
Выбор подобных тем для аналитического обзора предполагает такую форму обработки источников, при которой объектом информатики становятся творческие концепции и программы, замыслы и установки. Поскольку процедура информационного представления творческих концепций на сегодня разработана еще явно недостаточно, одна из целей предлагаемого обзора состоит в том, чтобы способствовать становлению этого информационного жанра.
Литература
1. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч., 2-е изд.
2. Материалы ПУП съезда КПСС. - М.: Политиздат, 1986.-352 о.
3. Горбачев М.С. О перестройке и кадровой политика партии // Правда. - 1987. - 20 янв. - С.1-3.
4. Лигачев Е.К. [Выступление на ХХУП съезде КПСС]// Правда” -1986. - 28 фев.
5. На пульсе перестройки // Правда. - 1987. - 15 марта.
6. Абаев Н.В. Чань-Буддизм и культура психической деятельности в средневековом Китае. - Новосибирск: Наука, 1983. - 120 с,
7. Аверинцев С.С. "Аналитическая психология" К.-Г.Юнга и закономерности творческой фантазии // 0 современной буржуазной эстетике. - М.: Искусство. 1972. - Выл. З. - C,IIO-I55„
8. Аверинцев С.С. Образы культуры - история и современность // Огонек. - 1986. - и 32. - С.10-13„
9. Аверинцев С.С. По линии наибольшего сопротивления // Сов. культура. - 1987. - 21 фев. - С.4-5.
10. Аверинцев С.С. Предварительные заметки к изучению средневековой эстетики // Древнерусское искусство: Зарубежные связи. – М.: Наука, 1975. - G.37I-397.
11. Античная культура и современная наука. – М.: Наука.1986.- 344 с.
12. Асмолов А.Г. Историко-эволюционаый подход к пониманию личности: проблемы и перспективы исследования // Вопр. поихол.-1986, № I. - С.28-40.
13. Байбурин А.Г. Этнические аспекты изучения стереотипных форм поведения и традиционной культуры // Сов. этнография. -1985,-№ 2. - 0.36-46.
14. Буткевич 0. Художественность // Декор, искусство СССР. ~ 1987. - и I. - С.22-27.
15. Вебер М. Исследования по методологии науки. - М.; ИНИОН АН СССР. 1980. - Ч.1„2.
16. Выгодский Л. С. Собр. соч. - М.. 1984. - Т.6. - 398 с.
17. Гайденко П.П. Макс Вабер о методологии социальных наук // Вебер М. Исследования по методологии науки.-М.: ИНИОН АН СССРю 1980. - 4.1. - С.7-53.
18о Галинская И.Д. Загадки известных книг. - М.: Наука.1985.-126 с.
19. Гельман А. Что сначала, что потом... // Лиг. газ.-1986.-10 сен. - С.4”
20. Генисаретский О.И. Воображение и ценностные взаимосвязи образа жизни и предметной среды // Проблемы ценностей, оораза жиа-ки и предметной среда. - М.; ВНИЯТЭ, 1987. - С.32-^0.
21. Генисаретский О.И. Методологическая организация системной деятельности // Разработка и внедрение автоматизированных систем в проектировании. - М.; Стройиздат. 19?5. - С.400-508.
22. Генисарегский О.И. Образ и пространство // Художественное проектирование; К 20-летию Центральной экспериментальной отудив СХ СССР. - М.: Сов. художник, 1987. - C.I47-I63.
23. Генисаретский О.И. Паразвгеника: об одном утопическом мотиве в мифопоэтичеокой и оккультной прозе // Социокультурные утопии XIX - XX в; Реф. сб. ИНИОН АН СССР. - М.: 1985. - Вып.З. - С.167-192„
24. Генисаретский О.И. Социальное проектирование как средство активной культурной политики // Социальное проектирование: методологическая проблематика/НИИК Министерства гультури РСФСР." М., 1986. - С.78-96.
25. Генисаретский О.И. Стиль - это творческая среда // Проблемы формы в дизайне и средств художественной выразительности, - M.: ВНИИТЭ, 1980. - С.41-42„
26. Генисаретский О.И., Гоголев В.М. Свобода сознания как антропологическая предпосылка либерализма // Социально-философские аспекты современного либерализма: Реф. об. / ИНИОН АН СССР. - М.: 1986. - С.77-126.
27. Голосовкер Н.Э. Логика мифа. - М.: Наука, 1987. - 218 о.
28. Декарт Р. Избранные произведения. - М.: Политиздат, 1950. -711 с.
29. Древнерусское искусство и его роль в система нравственных и эстетических ценностей современности/ В. И. Генисаретская. - М., 1986, ~ 12 о. - (Культура и искусство в СССР. Сер.: Изобразительное искусство: Экспресс-информ. / Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина; Вып.З).
30. Дубин Б.В., Зоркая Н.А. Идея "классики" а ее социальные функции // Проблемы социологии литературы за рубежом; Реф. об. / ИНИОН АН СССР. - М., 1983. - С.40-82.
31. Жданов Ю. Классовое я общечеловеческое в ядерный век // Правда. - 1987. - 6 марта. - С.3-4.
32. Историческая поэтика; итоги и перспективы изучения” - М.: Наука, 1986. - 336 о.
33. Кантор Е. Иллюзии постмодернизма и критика // Декор, искусство СССР. - 1982. - и 10. - 0.34-35.
34. Кантор К. М. Социально-философское объяснение проектных возможностей дизайна // Вопр. философии. - 1984. - ” II. - С.40-58.
35. Каплан А.Б. Рационализация или волюнтаризм? Веберовокая проблематика в современной западноевропейской литературе по вопросам развития // Критический анализ буржуазных теорий. Реф. сб. / ИИСН АН .СССР. - М., 1986. - G.I59-I97.
36. Кизима В.В. Культурно-исторический процесо а проблема рациональности. - Киев: Наукова думка, 1985. - 214 о.
37. Кон И. С. Понятие поколения в современном обществоведении // Актуальные проблемы этнография и современная зарубежная наука. - Л.: Наука, 1979. - С.209-228.
38. Критерии и суждения в искусствознании. - М.: Сов. художник, 1986. - 444 с.
39. Леонтьев А.А. Поэтическай язык как способ общения о мокуо-отвои // Вопр. лит. - 1973. - }( 6. - C.IOO-I20.
40. Лихачев Д,С. Прошлое - будущему, - М.; Наука, 1985. - 67£ ;>.
41. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. - М.; Изд-во УГУ, 1982. - 478с.
42. Лосев А.Ф. История античной эстетики. - М.; Искусство, I963-I980. - Т.1-6.
43. Любимова Т.Б. Музыкальное произведение и социология музыки // Эстетика и жизнь. - М.: Искусство, 1979. - Вып. 6.-С.167-187.
44. Малявин В.В. Чяуан-цзы. - М.; Наука, 1985. - 309 о.
45. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. - Тбилиси: Мацниервба, 1984. - 82 с.
46. Маргвелашвили Г.Т. Сюжетное время в время зкзистенции. -Тбилиси: Мецниег"ба, 1976. - 76 с.
47. Мартынов В.М. Художественная критика как эпикультура //Декор. искусство СССР. - 1978. - ” 8. - С.26-27.
48. Мелитинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. - М.: Наука, 1986. - 320 с.
49. Мелик-Пашаев А.А. Об историческом чувстве художника // Творчество. - 1986. - и II. - G.26-27.
50. Михайлов Ал. Позиция и амбиция // Правда. - 1987. -30 янв. - С.З.
51. Муравьев В. Овладение временем. - М.: Изд. авторе.1924. -120 с.
52. Называть вещи своими именами: Программные выступления мастеров западно-европейской литературы XX в. - М.: Прогресс,, 1986.-638 с.
53. Некоторые проблемы развития советского театра кукол 60-80-е гг. - М., 1986. - 12 с.- (Культура х искусство в СССР. Сер.: Зрелищные искусства: Экспресс-информ. /Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина; Вып.6).
54. Непомнящий В. Пророк; Художественный мир Пушкина и современность // Новый мир. - 1987. - К I. - C. I32-I52.
55. Палиевский П.В. Литература и теория. - М.: Современник, 1978. - 280 с.
56. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ.- М.: Наука, 1984. - 205 с.
57. Пастернак Б. Воздушные пути. - М.: Сов. писатель, 1982.-496 с.
58. Проблемы организации художественного воспитания и образования во Франции 70-80-х гг. - У., 1983. - 20 с.- (Общие вопросы искусства: Обзор, информ. / Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина;Вып.4).
59. Пузырей А.А. Культурно-историческая теория Л.С.Выготского ж современная психология. - М.: Изд-во МГУ, 1986. - 117 с.
60. Родионова Т. Н., Фомин В.П. Роль интонации в художественной коммуникации // Художественная коммуникация и семиотика. - М.: Наука, 1986. - С.184-202.
61. Розин В.М. Опыт гуманитарного исследования художественной реальности поэтических произведений // Проблемы гуманитарного познания. - Новосибирск; Наука, 1986. - C.II7-I4I.
62. Сартр Ж.-П. Очерк теорий эмоций // Психология эмоций; Тексты. - М.: Изд-во МГУ, 1984. - C-I'?0-I3^
3. Селезаов Ю.И. Златая цепь. - M.: Современник, 1985. – 415с.
64. Справочное пособие по истории немаркоиотокой западной социология. - М.: Наука, 1986. - 511 о.
65. Стеблин-Каменский М.И. Миф. - Л.; Наука, 1976. - 104 с.
66. Субботский Е.В. Ребенок объясняет мир. - М.: Знание, 1985.- 80 с.
67. Топоров В.Н. Модель мира мифопоэтичеокая // Мифы народов мира. - М.: Сов. энцикл., 1982. - Т.2. - G.I6I-I64.
68. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст, семантика я структура. - М.: Наука, 1983. - С.227-285.
69. Флоренский.П.А.Строение слова // Контекот 1972.-М,1973.-0.348.
70. Фролов И.Т., Белкина Г.Л. Марксизм и гуманизм. - М.: Знание, 1984. - 40 с.
71. Чавчавадзе Н.М. Ценности и культура. - Тбилиси; Мецниереба, 1984. - 180 с.
72. Чаликова В.А. Дети, "примитивы" и культура участия // Социокультурняе утопии XX в.; Реф. об./ЖИЭН АН СССР. - М.. 1983.- Вып.2. - С.I30-I66.
73. Чистов К.В. Народные традицим и фольклор. Очерки теории.-Д.; Наука, 1986. - 304 о.
74. Barthee R. Sur Reoine // Utteretw ou hiatoir”. -P., 1963. - 156 p.
75. Barman М. The reeachanteaont of the world. - L., 1981. -357 P.
76„ Pouoei.at И. Ababge &n dartre // La. QuinMin” liH^rbire. - 1966. - v. 5.
77. Beiss Т. The diacoura” of aodemiBe. - b., 1982. - 410 p.
78. Tolkien 1Л.Н” three and 1длЛ. - ”.J.„ 1964. - 112 p.
